Мертвый город

Зверюга была где-то рядом. Она яростно скреблась о бетон острыми коготками, приглушенно попискивала, возилась, производя очень много шума. Дразнящий запах мясных консервов гнал ее вперед, заставляя не обращать внимания на то, что щель, в которую она пыталась втиснуться, слишком узка. Наконец, ей удалось пробраться через узкое место, и уже через пару секунд из пролома в бетонной стене показалась усатая морда огромной крысы. Тварь размером с большую кошку повела чутким носом и высунулась уже по шею, но выскочить из широченной трещины в стене не успела. В темном помещении раздался хлопок выстрела, почти обеззвученного длинной трубкой глушителя, крыса тихо заверещала, дернулась и вытянулась в дыре - пуля попала точно в голову, разворотив мозг. Стрелок, удобно расположившийся на снятом с машины автомобильном сидении, отложил газету, которую держал в левой руке, встал, подошел к глухой стене, на ходу прихватив обрывок тряпки, и вытащил мертвую гадину из лаза, обернутой в тряпку рукой. Держа трофей в опущенной левой руке, так что хвост волочился по полу, он широкими шагами пересек комнату до дверного проема, швырнув крысу в коридор вместе с тряпкой. Там, в окружении обрывков бумаги, целлофана и поломанных спичек уже валялись семь грызунов примерно такого же размера.
- Задолбали, твари! – выругался он негромко, возвращаясь на свое место. Россыпь косых солнечных лучей, па-дающих через мелкие дыры в потолке, обрисовали двухметровую фигуру, затянутую в пятнистый серо-зеленый камуфляж, брюки заправлены в высокие ботинки, руки в перчатках, только голова непокрыта. Парень вытряхнул папиросу из пачки, и, сунув ее в рот, пошел обратно к креслу в углу комнаты, напротив двери, но сесть обратно на мягкое сидение и углубиться в изучение газеты, ему так и не пришлось: из-за двери раздался негромкий лязг – сработала немудреная, но эффективная сигнализация, которую он установил на входе в дом – ржавая банка и длинная нитка, протянутая поперек входа. Трофейный пистолет полетел на лежавший прямо на полу матрас, вместо него парень подхватил лежавший рядом с импровизированным шезлонгом «калашников» с оптикой и подствольным гранатометом, и взяв его наизготовку, двинулся вдоль стены осторожными шагами.   

- Ну вот, Баюн, с Земли кое-как выбрались. Теперь бы еще до места добраться, пока я не свалился. – сказал Во-рон своему коту. Тот хрипло мяукнул, балансируя у него на плече. Владимир вздохнул, и медленно двинулся вперед. Левая рука онемела уже от плеча до кончиков пальцев, голова начала кружиться от потери крови, а тело колотил озноб, но на помощь он пока даже и не рассчитывал. По обеим сторонам от него, стремясь верхушками в низкое облачное небо, высились огромные небоскребы из стекла и бетона, но за тусклыми стеклами не горело ни одного электрического огонька, а на улицах не было ни одного человека. У домов и прямо на улице ржавели машины на спущенных, изрезанных шинах, вдоль стен громоздились кучи хлама, детали велосипедов, перевернутые мусорные контейнеры с проржавевшими боками, и сваленные фонарные столбы с разбитыми цоколями лампочек. Оглядевшись, Ворон решил не рисковать и  сошел с тротуара на проезжую часть – вряд ли бы его кто-то сбил на машине. Идти по тротуарам здесь было гораздо опаснее, чем по середине улицы: брошенные людьми небоскребы постепенно разрушались, и со стен частенько обрушивались нешуточные куски облицовки, а то и целые блоки бетона с кусками арматуры. Этими обломками была завалена вся улица, но на середине их было все же поменьше, и там шанс попасть под удар десятипудового куска бетона был все-таки не так велик. На ходу Владимир оглядывался по сторонам, обращая особое внимание на промежутки между домами и темнеющие провалы разбитых окон на первых этажах, хотя, честно говоря, он был вовсе неуверен, что в случае нападения сможет эффективно обороняться. Хорошо хоть, солнце еще не зашло, здешние обитатели должны сидеть в своих укрытиях до темноты. Оставалось только надеяться, что до заката он успеет добраться до нужного места.
- Да чтоб они сдохли все! – выругался Ворон, прислоняясь плечом к помятому боку грузовика, навсегда за-стрявшего на улице, чтобы хоть немного перевести дух. – Сейчас бы купил кофейку в палатке, такси поймал, доехал бы, как человек, так ведь нет! Нашлась горстка идиотов, которые чего-то не поделили – и все! Сюда бы их!
Пройдя по широкому проспекту, застроенному в основном бывшими офисами, два квартала, Ворон свернул на боковую улицу, а затем и вовсе в один из переулков, медленно перебравшись через высокую насыпь из обломков рухнувшего здания. Там было еще более сумрачно и невесело. Солнечные лучи застревали в окнах небоскребов на соседних улицах, и на узкой улочке царил невеселый полусумрак, ветер с шорохом гонял по покрытому широкими трещинами асфальту клочки полиэтилена, смятые стаканы и прочий мусор. Здесь застройка была уже обычной, не высотной: слева все обозримое пространство занимало здание бывшего супермаркета, справа, на перекрестке располагался кинотеатр с чудом уцелевшей вывеской, а за ним шли обветшалые особняки в один-два этажа. Когда-то здесь явно был фешенебельный район для горожан,  которые могли себе позволить отдельный дом с газоном и садиком. Баюн сделал боевую стойку на крыс, шнырявших по улице туда-сюда, но Ворон уже свернул с середины улицы  в левую сторону, прошел пять шагов и застыл: со стороны особняков донеслись выстрелы.

Незваного гостя он увидел сразу, как только приоткрыл филенчатую дверь и выглянул в большую восмьми-угольную комнату – холл. По обе стороны от входной двери еще стояли глиняные горшки с засохшими растения-ми, а между ними, в центре помещения маячила человеческая фигура. Пришелец пригнулся, отыскивая что-то на полу. На плече, под мышкой, висел короткоствольный автомат, на затылке топорщился ремешок от респиратора. Он был так занят поисками, что приоткрывшейся бесшумно двери просто не заметил. Высокий парень, стоявший за дверью, чуть повернулся, принимая более удобную позу, и негромко чмокнул губами. Явившийся снаружи гость мгновенно выпрямился и получил прямо в сердце лезвие широкого ножа. То, что бросок производился левой рукой, особого значения не имело – его учили стрелять и метать ножи с двух рук. Человек рухнул, успев издать лишь громкий хрип. Выждав для верности несколько секунд, парень проскользнул в дверь, огляделся, и, выйдя на середину комнаты, наклонился над убитым, не переставая прислушиваться и приглядываться к тому, что творилось вокруг. Лицо местного практически полностью закрывала маска-респиратор, на глазах очки, склеенные из обычного стекла и самодельной оправы. Ни очков ни респиратора он трогать не стал – черт знает, что на них осело, вытащил из покойника нож, вытерев лезвие о брюки убитого, сунул его обратно во вшитые в брючину ножны. Карманы на груди мертвеца топорщились – чем-то он их уже набил, но обыскать его можно было и потом, теперь он уже не встанет. Парень поднялся, взял наизготовку «Калашников» и, пригнувшись, подошел к входной двери, выглянув наружу. В пределах прямой видимости он никого не увидел и  вышел за дверь на согнутых ногах, припал к окуляру оптического прицела, разглядывая окрестности. Улица казалась пустынной, но в развалинах дома с правой стороны ему почудилось какое-то движение. С местным они заметили друг друга почти одновременно, тот вскинул что-то, похожее на автоматическую винтовку, но обладатель АК выстрелил первым, послав в развалины короткую, в три пули – патроны экономить надо – очередь, и мужик в темном комбинезоне, вскрикнув, откинулся назад, скрывшись за каменными блоками. Надо будет туда сходить потом, - подумал он, обшарив развалины взглядом еще раз, но на этот раз никого не обнаружил. Парень посмотрел на часы и повернулся, собираясь зайти обратно в дом, но тут слева хрустнули мелкие осколки бетона, камни – явно под каблуками обуви, и он вскинул автомат. От белеющего в темноте столба ограды отделился высокий, плотный человек и шагнул ему навстречу. С плеча сверкал глазами большой пушистый кот, а правой ладонью он сжимал левую руку, повисшую, как плеть. Автоматчик облегченно вздохнул.
– Привет, напарник. – сипло произнес Ворон.

- Проходи. – парень с автоматом посторонился, пропуская Владимира внутрь дома. Тот медленно добрел до холла, выругавшись, когда чуть не наткнулся на валявшийся в комнате труп.
- Это кто? – спросил Ворон.
- Местный. – пожал плечами сероволосый. Войдя в дом, он быстро прикрыл за собой дверь и восстановил сиг-нализацию из консервной банки и протянутой над полом прочной нитки, вытащив моток из кармана куртки. – Там в развалинах еще один лежит. Стрельбу слышал? 
- Они тебя вычислили? – спросил Владимир. Только боя с обитателями трущоб ему не хватало!
- Черт его знает. Может, что-то заметили, а может, просто сюда с обыском пришли. Но я тут сидел тихо, как подлодка на дне: выходил только днем, и следов за собой особых не оставлял. Так что не должны они меня заме-тить. Случайно, наверное, явились. До этого три дня все спокойно было.
- Ты как тут, нормально? – спросил Ворон, испытывающий что-то вроде угрызений совести: он четыре дня шатался по относительно чистой Земле, а напарник сидел в практически уничтоженном ядерной войной городе, где ни воды, ни нормальной еды добыть было нельзя.
- Да нормально все, не переживай. Это по-твоему тут жить нельзя, а мне - вполне нормально. Я в таких дырах был, по сравнению с которыми этот городок – госпиталь с сестричками, которые на все согласны. Крыша над головой есть, паек ты мне оставил, воды хоть залейся, на улицу можно без костюма выйти, опять же – общество. – он показал на труп. - Это не то, что в подземной норе двухсуточную бомбежку пережидать вместе с десятью ранеными, когда на всех три пачки пайка и одна фляжка. Ты чего такой бледный? – спросил парень, заметив состояние Ворона.
- Вампир порвал. – признался Владимир, не отнимая руки от раненого предплечья. – Укол сейчас сделаешь.
- Это который кровь из шеи сосет? Они разве на Земле водятся? – удивился верзила.
- Они везде водятся, где люди есть, даже здесь. Им-то излучение пофигу, они уже мертвые. Правда, и кровь у местных людишек тоже не сахар, но если живут – значит жрать можно.
- Проходи туда, я сейчас. – сказал напарник, присаживаясь над мертвым. 
Ворон морщась, пересек холл, где в пыли валялись остовы какой-то мебели, опустил кота на пол и прошел в маленькую кухню. Там еще сохранилась тумба и подвесной шкаф от гарнитура, а вот вся остальная обстановка и техника исчезла, даже кафель со стен был сбит. Вместо мебели у стены стояло автомобильное сидение, сбоку от него в углу лежал матрас, на нем одеяло и две подушки, а между матрасом и сидением на полу стоял большой примус. Ворон добрел до импровизированной постели и опустился на толстый матрас, прислонившись к стене спиной.
Следом за ним зашел напарник, бросил на пол трофейный автомат и какой-то сверток, бережно пристроил у стены верный «калашников» и повернулся к Владимиру.
- Ты как?
- Паршиво. Ноги не держат, давление, наверное, упало, температура тоже. Вот-вот светобоязнь начнется. Антидот введи.   
Амбал кивнул и повернулся к Ворону спиной, вытаскивая из чудом сохранившейся тумбы здоровенный рюкзак цвета хаки, поставив его рядом с собой, вжикнул молнией, достав из просторного нутра аптечку типа автомобильной, но побольше.
- Руки вымой. – напомнил ему Владимир.
Парень быстро стянул перчатки и достал из того же шкафа пластиковую бутылку с водой, сполоснул руки, вы-терев их бумажной салфеткой, и вернулся к аптечке. Вынув оттуда скальпель, он быстро вспорол импровизированную повязку вместе со свитером, и закатал рукав рубашки, неодобрительно покачав головой.
- Сам знаю, что плохо. – сказал Ворон. – Сыворотка во второй ампуле наверху. Там рядом вакцина от болезни оборотня, не перепутай.
- Под руку не говори! – отозвался сереволосый.
После беглого осмотра он вытащил из кармашков на внутренней стороне крышки упаковку с одноразовым шприцом и ампулу с прозрачной жидкостью. Разорвав оболочку на шприце, он резко обломал кончик ампулы, набрал антидот и воткнул иглу в предплечье Ворона, введя все содержимое шприца, затем промыл раскромсанную вампиром руку водой из бутылки, залил йодом и туго забинтовал.
- Все. Через сколько антидот подействует? – по-русски он говорил так, что было ясно, что язык для него родной, но произношение было странное.
- Да через час где-то. А кровь через две минуты остановится. – ответил Владимир. После инъекции у него как будто камень с души свалился, он откинулся назад и закрыл глаза. Теперь можно и расслабиться. Вокруг все свои, а нервы жечь до бесконечности тоже ни к чему. – Сейчас бы чайку еще.
- Сейчас сделаю. – отозвался парень, поднялся во весь рост и открыл подвесной шкафчик, достав оттуда упако-ванные в полиэтилен продукты.
- Спасибо, Стан. Не знаю, что бы я без тебя делал. Ты незаменимый, как рог единорога при отравлениях.
- Ну вот, хоть кто-то меня оценил. А то - «сержант Немишев, приказываю выдвинуться в квадрат, сержант Не-мишев - принять отделение, сержант Немишев - дисциплинарное взыскание с лишением премии за безответственные высказывания в адрес командного состава…» - проворчал парень, разжигая прибор на полу – походную печку, работающую на бензине, сухом спирту, или на жидкости для примусов. Не прошло и двух минут, как вода в закопченном котелке закипела и Немишев перелил ее из посудины в кружку с заваркой и сахаром, подождал, пока заварится, помещал и передал ее Ворону.
-  Ага, спасибо. – негромко поблагодарил Ворон. Отхлебнув горячего сладкого чая, он почувствовал себя получше, устроился на матрасе, погладив появившегося рядом кота, а Немишев за компанию открыл банку тушенки и вывалил содержимое в котелок, поставив греться. По кухоньке пополз соблазнительный мясной запах.
- А ты тут неплохо устроился. – сказал Владимир напарнику, который уселся в импровизированное кресло.  – Прямо номер люкс, хоть деньги собирай за ночевку.
- Да это я тут покопался. – с охотой отозвался Немишев. Чувствовалось, что ему надоело торчать тут в одиночестве и теперь тянуло поговорить. – Я тут на соседней улице машину нашел, ее зажало, так что сбоку не влезешь, а на передок столб упал. А теперь задняя дверь проржавела, я ее выбил, смотрю – а там на заднем сидении постель лежит. Ну, я ее сюда и приволок, потом еще и сидение. Удобное. Газету вот там нашел… - он кивнул на пожелтевший от времени экземпляр, который держал в руке. 
- И что свежая пресса сообщает? – усмехнулся Ворон. Насколько он видел, буквы в заголовке были латинские, а язык вроде английский, хотя точно он сказать не мог – в этой части он был совсем не полиглот.
- Ну, у меня словарный запас небольшой, но смысл понять могу. Тут про заваруху какую-то из-за островов. Island. Diplomatic battle for Red island.
- Из-за островов?
- Ну, не из-за самих островов. Oil. Нефть не поделили. Прибрежный шельф, наверное.
- И все вот это… из-за нефти? – поразился Ворон, показывая на пространство вокруг.
- Ну, наверное. Хозяин газету купил, на заднее сидение бросил, а до дома не доехал…  О, вот тут интересно! Hope Надежда… надеюсь, что обе стороны воздержатся от резких шагов, э… чтобы избежать остроты… а, дальнейшего обо-стрения конфликта. Как тебе?
- Так это… Ядерная бомбардировка это «резкие шаги» называется?
- Политика. – почти с отвращением произнес Немишев, отложил газету, и поднялся с сидения. Снова натянув на руки перчатки, он  подобрал автомат, взятый у мертвого, осмотрел оружие, отсоединил магазин, выщелкнув несколько патро-нов, побряцал ими и раздосадовано выругался.
- Мать их так, ни одного пригодного ствола! Я уже троих подстрелил, и хоть бы раз что-нибудь  хорошее нашел. У последнего вот эта пукалка, а до него  пистолет-пулемет нашел с магазином на пятнадцать патронов – офигеть, сколько много! Еще у одного вот этот ствол отобрал – он показал пистолет с глушителем. – И у напарника его снайперку с двумя патронами.
- Патроны и еда – самое дорогое, что тут осталось. Так сказать, золото и доллары. – хмыкнул Ворон. – А где ты видел, чтобы кучу золота и долларов  с собой таскали?
- Ну а как ты съездил? – поинтересовался Стан.
- Нормально съездил. – Ворон запустил ладонь правой руки во внутренний карман куртки и вытащил оттуда тонкий газетный сверток. Внутри оказались бумаги свернутые в несколько раз бумаги и коричневая книжечка с золоченым тис-нением на обложке. Бумаги Владимир сложил рядом с собой, а «корочки» протянул Немишеву.
- Держи. Твое. Теперь можно и на Землю тебя брать. Будет, что постовым показать, если остановят. 
Стан скептически посмотрел на удостоверение с надписью «Паспорт», раскрыл и посмотрел на собственное фото внизу.
- Значит так, запоминай «легенду». – начал Ворон. - Ты наполовину болгарин…
- Почему болгарин?
- Потому что Станимир Немишев – имя и фамилия не самые русские. Это что-то западнославянское – Польша, Болга-рия, бывшая Югославия… Капитан сказал, что лучше болгарин. Значит, будешь наполовину болгарином. Мать у тебя русская, из Калуги, но вырос ты в Замбии.
- Это где?
- Это вообще в Африке. Чем дальше, тем лучше, ты-то Болгарии в глаза не видел. Родители там и умерли, а ты вер-нулся. В Болгарии тебя отшили, поэтому ты в Россию приехал. По российским законам имеешь право на гражданство.
- А он настоящий или подделка? – осторожно спросил Немишев, помахивая паспортом.
- Настоящий, из паспортного стола. Есть у меня один блат по этой части. Правда, ждать пришлось долго, понадоби-лось чуть ли не через Якутию его оформлять, но теперь никто не придерется. Вот тут все остальное - дубликат свиде-тельства о рождении, еще какие-то бумажки. Все, теперь ты полноправный подданный Российской Федерации. Я достаю из широких штанин, читайте, завидуйте – я гражданин! Можешь плясать с медведем на Красной площади и на законных основаниях нализаться в День десантника. 
- Мог бы и раньше взять.
- Не мог. Ты чем-то всем стражам правопорядка не нравишься, вне зависимости от мира, в котором оказался. К тебе и конные патрули и ландскнехты и военная полиция одинаково цепляются. Даже на Айоне к тебе агенты безопасности прицепились, уж на что там нравы свободные, а уж российские менты тебя бы в два счета упаковали, да еще и без доку-ментов. Теперь хоть будет, что показать.
Отдав напарнику бумаги, Ворон  откинулся на стенку и закрыл глаза. От действия вакцины, вступившей в борьбу с попавшим в кровь ядом, или от накопившейся усталости его со страшной силой потянуло в сон, глаза слипались, как намазанные медом, голова отяжелела, как будто туда свинец залили, а по спине все еще бегал озноб. Он минут пять героически боролся со сном, потом не выдержал. Матрас притягивал его как магнит, и он, скинув ботинки, лег на постель, набросив на себя куртку и одеяло, туда же прыгнул кот, забрался под одеяло и улегся рядом с хозяином, оглушительно замурлыкав.
- Стан, я может, подремлю чуток, что-то меня в сон тянет, ты пока в караул заступи, а потом я.
- Угу, – буркнул Немишев, снова устраиваясь на сидении с пистолетом. – Только это… на тебя крыса свалиться может. Они вон из той дырки лезут, я уже семерых пристрелил.
- Оттуда? – Владимир поднял голову и посмотрел на трещину прямо над подушкой.
Стан кивнул. Тогда Ворон забрал подушки и перекинул их в ноги, повернувшись головой в обратную сторону.
- Мудрое решение. – оценил Немишев.
Взяв пистолет в правую руку, он присел на тумбочку возле дивана, закурил папиросу из пачки, и уставился в пространство равнодушными и вроде ничего не видящими глазами. У него мелькнула шальная мысль выставить банку из-под тушенки поближе к дыре, но решил воздержаться. 

                            *   *  *
- Начальник, просыпайся! – услышал Ворон сквозь сон.
Он оторвал всклокоченную голову от подушки, моргнул и приподнялся, шаря правой рукой в поисках арбалета.
- Там на улице бой. Близко. – доложил Стан, оглядываясь на дверь.   
- Местные. Землю делят. – буркнул Владимир. Выбираться из-под теплого одеяла и куртки и ввязываться в уличные бои ему совсем не хотелось, хотя, конечно, если снова влезут в дом, тут уж хочешь-не хочешь – дерись. 
- Нет. Они по-русски говорят. Я по рации их переговоры поймал.     
Тут уж Ворон не выдержал – вскочил, глядя на второе окно. Под ним, высунув кончик антенны, стояла армей-ская рация, выкрашенная в защитный цвет. Для Ворона она была занозой в одном месте: покупка, с которой его в свое время допек Немишев, влетела в огромную сумму – чуть ли не десять тысяч; денег, уплаченных за это двух-с лишним-килограммовое чудо, было откровенно жалко, а пользы пока никакой, только лишний вес. Зато теперь из рации доносились звуки выстрелов и короткие отрывистые крики: (текст приведен с переводом с русского разговорного на русский литературный):
- Васька, он справа, за окном. Снимай этого козла!
- Все, есть! Вон там еще один! Двести справа…. – хлопки выстрелов, помехи, прерванные звуком разрыва гранаты.
- А, твою мать… Да где ж этот… Колдун… прячется??
- Не знаю! Тут нор много, все не обшаришь.
- Все, уходить надо! Слышишь, Север, никого мы тут не найдем, а сами сдохнем!
- Знаю! Все, отходим! Отходим! Щенка охраняйте, если с ним чего случится – мы все тут останемся! 
- Ты слышал? – спросил Ворон.
- Слышал. Нас ищут. – подтвердил Стан невозмутимо. - Что делать будем?
- Посмотрим, кто это меня со стволами и гранатами ищет. Пошли. – Владимир, натянув куртку, подхватил арбалет, вытащил из сумки футляр со стрелами и пошел к двери.
- Подожди! – сказал Стан. – Ты что, прямо так воевать собрался? Ночник, гарнитура!
Ворон, ворча, вернулся к шкафу, и вытащил из припрятанных там собственных вещей прибор ночного видения и гарнитуру из наушника-улитки, микрофона и передатчика, который можно было положить в карман, надел на себя и то и другое – сначала гарнитуру, потом, естественно, ПНВ.
Выбравшись в холл, он прислушался, пытаясь услышать выстрелы, и услышал далекие отзвуки слева – стреляли из автоматического оружия, причем, щедро, патронов не жалели – странно для этих краев, где даже стреляные гильзы были в цене.
- Что делать будем?
- Выйдем, посмотрим. Только не с этой твоей тумбочкой, из нее только летающих ящеров сбивать. Возьми вот это, – Станимир протянул Ворону автомат, который забрал у забравшегося в дом мародера; кстати, его трупа в холле больше не было, осталось только пятно крови. Куда он делся. Владимир спрашивать не стал. 
Они выскользнули наружу через приоткрытую дверь, обшаривая пространство стволами оружия. Возле самого дома никого не было, в приборы ночного видения были видны только развалины, бой шел где-то слева, за несколько зданий от их убежища, вверх по улице. Напарники согнулись в три погибели и начали красться в сторону выстрелов, прячась в тени от стен.
На поисковую группу они наткнулись метров через сто пятьдесят, двести: искушенный в городском бою Немишев вдруг резко приказал:
- Падай!
Ворон юркнул в глубокую дверную нишу стоящего рядом особняка с колоннами, прижался боком к прохладнйо стене, и выглянул наружу, Немишева он не видел, но тот уже успел куда-то укрыться. По противоположному краю улицы вдоль длинного, как вагон, здания, пригнувшись, шли навстречу несколько бойцов: М-да. Черная форма, черные ботинки, черный же противогаз, из оружия автоматы явно нероссийского происхождения с ложем из черного пластика… И один тощий парень в джинсовом костюме и кроссовках При этом базарили все по-русски. Кто же это такие? Кому же он так понадобился?
- «Хеклер-Кохи» у них, немецкие штурмовые винтовки, – раздался в наушнике голос Немишева. – Я такие в журнале у оружейника твоего видел.
- Стан, надо хоть одного взять. Живым. Поговорить хочу – жуть.
- Нет проблем. Сниму всех.
Тут откуда-то с их стороны улицы раздался могучий выстрел – явно что-то крупнокалиберное, миллиметров под двенадцать, боец, бежавший последним, упал, брызнув фонтаном крови из пробитой шеи. Парень в джинсе, шедший впереди убитого, вздрогнул и присел, закрывая голову руками и матерясь; один из четырех оставшихся в живых «черных» развернулся, подбежал к нему, толкнул в спину, наваливаясь на него телом, явно прикрывая от выстрела сзади. В голове у Ворона, наблюдавшего эту сцену, что-то щелкнуло, он выдвинулся вперед, глядя на бойцов, и зашептал в микрофон:
- Стан, брать надо того, в джинсе! Это странник, понял? Он их сюда перетащил!
- Как два пальца. Я тех, что сзади, а ты - этого клоуна на себя возьми. Ну, давай, они в секторе!
Ворон, выйдя чуть вперед, приподнял арбалет, пригляделся и увидел на стене здания напротив, как раз под тем местом, где сейчас пройдут неведомые бойцы, подозрительно выглядевший кусок стены. Прекрасно, даже стрелять не придется. Он пристально посмотрел на стену – и пудовый обломок с необыкновенной скоростью обрушился прямо на горб бойца, толкавшего парня в спину. Тот вскрикнул и рухнул на бок, а Ворон быстро поднял арбалет, поймав в прицел цель, и залепил парнишке стрелу в бедро. Тот завыл и упал в сторону, даже в нужном направлении – головой на улицу. Шагавшие впереди бойцы оглянулись, и тут же заработал автомат Стана. Один из черных рухнул, подломившись в коленях, второго пули, видимо, погашенные бронежилетом, толкнули назад, а потом Стан пустил в сторону отряда гранату из подствольника, правда, с запасом, чтобы не зацепить объект, а если зацепить, то несильно. Граната хлопнула, разрезая воздух осколками, один из бойцов дернулся, забил ногами. Станимир, видимо, с помощью оптики, добил одного из раненых, послав пулю в прикрытое противогазом лицо, а Ворон в это время по наитию поднял голову выше и увидел в здании, откуда он так удачно скинул кусок стены, силуэт стрелка.  Владимир повернул арбалет в ту сторону, и, поймав в окуляр темную фигуру за выбитым окном, послал туда одну стрелу. По сравнению с огнестрельным оружием, арбалет стреляет почти бесшумно, сам стреляющий слышит только щелчок тетивы, так что неведомый стрелок даже не услышал выстрела, когда из темноты прилетел тяжелый арбалетный болт и ударил его в грудь.
Со стороны того же дома, из-за угла, раздалась короткая очередь, взбороздившая землю возле парня в джинсах; тот стонал и пытался уползти, держась за пробитое бедро.
- Его подстрелят вот-вот! - громко сказал Стан в ухо Ворону. – Я иду!
Ворон положил арбалет и приготовил к стрельбе автомат. Немишев выскочил из-за столба ограды особняка, соседнего с тем, в котором они прятались и бросился через улицу, огрызаясь на бегу короткими очередями. Владимир прикрыл его экономными очередями по возникающим огонькам, но особо попасть и не старался – расчет был на другое: Ворон закрыл глаза, напрягся всем телом, посылая в пространство мысленный приказ «Не стрелять! Прекратить огонь!!». Импульс, конечно, рассеется с расстоянием, но на ближайших к нему людей метрах этак в двухстах подействует точно, сил он в него вложил очень много для такого простого действия. Обитатели города, взбудораженные боем с пришельцами, скорее всего, прекрасно видели долговязую фигуру Немишева, но интенсивной стрельбы не было, лишь  с десяток направленных абы куда выстрелов. Патроны в магазине закончились как раз в тот момент, когда Стан, перебежав улицу, нагнулся над раненым, схватил его и поволок, ухватив поперек туловища одной рукой, а в другой держа автомат. Справа к ним, бросился какой-то здоровенный субъект в противогазе с мотающейся во все стороны соединительной трубкой. Ворон отбросил абсолютно бесполезный автомат в сторону, и подхватил арбалет, выстрелил и попал в плечо: верзила схватился за рану, крутанувшись вокруг своей оси, и почти остановился. Станимир добил его на ходу, освободив проход; в это время Ворон, выскочив из подворотни, быстро огляделся по сторонам и заметил в ночи силуэт еще одного аборигена. Он падал на одно колено, готовясь стрелять из здорового станкового пулемета. Ворон похолодел - одной пули достаточно, чтобы прошить и Немишева и парня насквозь. Владимир машинально приподнял арбалет, но вспомнил, что стрелы кончились. Пулеметчик чуть замешкался, и в этот момент фасадная стена каменного дома, под которым он стоял, с грохотом обрушилась на него, похоронив под собой. Как раз тогда Немишев перебежал улицу, волоча за собой парня, и потащил его к дому, служившего ему убежищем несколько дней.
- Быстрее вы! – прохрипел Владимир, бросаясь следом за ним. Бегал он прилично и Немишева догнал быстро. Они подхватили раненого с двух сторон под руки, и, двигаясь вдоль ограды, дотащили его до дома, Там Станимир остался прикрывать заход, а Ворон без оглядки заволок мычащего, растекшегося, как амеба, пацана, в холл, не обращая внимания на остающийся от него кровавый след – все равно жить ему только до конца допроса. Последним заскочил Немишев, захлопывая за собой дверь, подпер ручку каким-то бруском….
- Ты как? – спросил Станимир, посмотрев на бледное, покрытое бисером пота лицо Владимира.
- Нормально, на ногах держусь… - отозвался тот. – Сматываемся отсюда, тут скоро тесно будет!
- Помо…- попросил парень, когда его волокли по коридору.
- Заткнись, мясо. – процедил Немишев с такой интонацией, что даже Ворону стало не по себе.
- Надо ему хоть жгут наложить, сдохнет ведь. – озаботился Ворон.
- Не помрет, я таких знаешь, сколько видел? Из него и течет не сильно. Хорошо ты его подстрелил, бережно – не убежит, но и до допроса доживет. - Стан схватил одной рукой парня и потащил его на пару с Владимиром. На него издаваемые раненым жалобные звуки вообще впечатления не производили – и не такого наслушался.
В кухне Станимир бросил работать тягачом, и бросился к тумбе и подвесному шкафу. Раскрытый рюкзак все еще стоял на полу, так что он просто покидал туда упаковки с продуктами и пару бутылок с водой, что не поместилось, сунул в большую сумку Ворона, бросив сверху газету, подхватил за ремни и то и другое и потащил к стене, где раньше лежал матрас. Ворон уже оттащил данный предмет в сторону, и под матрасом обнаружился прямоугольный люк в полу. Владимир потянул за ручку левой рукой – в правой он держал арбалет, и крышка открылась, открыв темную нору, в глубине которой чуть заметно отсвечивали стальные скобы, служащие лестницей.
- Как его спускать будем? – спросил Ворон, глядя в люк.
- Сам спустится, – жестко ответил Немишев, быстро, но качественно обыскивая «языка» - ни ствола, ни ножа, только авторучка в кармане.
- Да ты что, у него болт в ноге.
- Жить захочет – спустится. Слышь, мясо, давай ползи. Не успеешь – тебя местные на полоски порежут или сам пристрелю. Пошел! – орнул Станимир. Молодой черноволосый парень вздрогнул, поднялся и, как зомби, шагнул к люку.
Владимир оглянулся на дверь. Из передней части дома донеслись удары – это местные высаживали входную дверь. Акустика в пустом помещении была отличной, каждый шорох слышен. Учитывая, что заслон у входа был неважный, еще пара минут – и они уже будут здесь, поэтому Владимир, не мешкая, забросил арбалет за спину, так что широкая лямка привычно перехлестнула плечо, схватил под мышку кота и подошел к люку, но туда уже спускался парень, медленно, но вполне ритмично перебирая руками и ногами, так что Ворону пришлось лезть вторым, чуть ли не по головам. Взглянув вниз, он увидел, что парень уже спустился почти до конца лестницы и повис на скобах.
- Уйди оттуда, пристрелю!  - прошипел Владимир. Нервы у него были на пределе. Парень вздрогнул, свалился с лестницы и отполз в сторону, прижавшись к шершавой стене спиной. Ворон спустился на ступеньку вниз и замер, ожидая напарника.
- Сумку возьми! – прохрипел сверху Немишев, проталкивая несколько опустевший из-за того, что арбалет был на плече у Владимира, но все еще сохранивший приличный объем дорожный баул. Ворон протянул руку, удерживаясь на скобах лишь одной рукой и ногами, взял сумку и начал опускаться вниз. Проем люка над головой потемнел: в него ногами вперед влез Немишев. Как раз вовремя: здешние жители выломали дверь и ворвались внутрь. Уже различая их силуэты в проеме между кухней и холлом, Станимир, спустившийся в люк по грудь, отпустил скобу и поднял автомат, выпустив вверх очередь и гранату из закрепленного на «калашникове» подствольного гранатомета. Потолок над люком расколола большая трещина, от него неспешно, как в замедленной съемке, отделился огромный кусок штукатурки и начал падать вниз в окружении более мелких обломков и пыли. Немишев быстро пригнул голову и юркнул вниз, захлопывая за собой люк. Треугольный кусочек штукатурки  чиркнул по ткани на плече и, вращаясь, упал вниз. И все. Припорошенный пылью Стан закрыл люк изнутри на внушительного вида засов и начал спускаться вниз.
- Ты что творишь? – просипел снизу Ворон. – Совсем офонарел или в двадцатый раз контузило? Я тебя двадцать четыре часа прикрывать не могу!
- Так это ты? – удивился Стан.
- Нет, это закон всемирного тяготения отказал, чтоб твою глупую башку целой оставить! Если б я эту штуковину не задержал, тебя бы в блин размазало, кендан ра! – выругался Ворон и медленно спустился вниз, спрыгнув на пол, там поставил на пол сумку и привалился спиной к стене. В подземной норе было темно и холодно, тянуло подвальной сыростью, но зато безопасно. После того, что устроил Стан, местные до них добраться не должны, завал получился качественный, да и люк опять же, еще открыть надо. В темноте тихо застонал парень, заворочался. 
- Где я? – спросил он.
- В бункере. Дом за то и выбрали, что из него подземный выход есть. – устало объяснил Ворон. Говорить не хотелось: сильно гудела голова и онемела шея в области затылка. Так и до кровоизлияния в мозг недалеко.
- Черт, я печку забыл. – виновато буркнул Немишев, возясь в темноте. – Огонька не дашь?
- Не, я пуст, теперь два дня даже свечу погасить не смогу. – отозвался Владимир, массируя затылок.
- Да нет, я в смысле зажигалку дай, я сейчас сооружу что-нибудь. В моей газ вышел.
Ворон нашел в кармане куртки зажигалку, протянул ее в направлении, где сейчас должен находиться Немишев. Тот взял зажигалку и, покопавшись немного с огоньком в руках, вытащил откуда-то карманный фонарик. Небольшой луч света пробил темноту, выхватив из мглы бледное лицо молодого, лет на двадцать с небольшим, черноволосого парня в новой дорогой джинсовой куртке, потом ушел в сторону, высветив в конце тоннеля металлическую дверь метрах в семи от шахты люка. Стан протиснулся боком вдоль стены, подошел к двери, и, повозившись, открыл, шагнув в черноту.
- Больно, блин… - промычал парнишка.
- Ничего, потерпишь. – ответил Ворон.
Станимир отсутствовал пару минут и появился на пороге, как горьковский Данко – в сиянии света, только вместо сердца в руках у него был переносной фонарь.
- Заходи. – сказал он напарнику, подошел к раненому и вздернул его на ноги, толкнув в спину. – Иди, мясо!
Ворон подхватил сумку, оторвал ее от земли и поплелся вперед. Перешагнув через высокий, сантиметров де-сять, металлический порог, он оказался в достаточно просторном помещении с высоким потолком. Станимир вытянул руку с фонарем, освещая просторную, метров на двадцать, комнату. Стены и пол, как и все здесь, были облицованы бетонной стяжкой, потолок состоял из сплошной железобетонной плиты без швов. Обстановка в бункере была спартанская и вместе с тем имелось все необходимое для жизни – середину комнаты занимал длинный стол с металлическими скамейками, у боковых стен стояли две двухъярусные кровати, в стене напротив входа была еще одна дверь, над которым отсвечивала толстым стеклянным колпаком лампочка. 
- Через аварийный выход пойдем, или тут пока остановимся? – спросил Немишев.
- Куда идти, там ночь. Тут пока переждем, – сказал Владимир.
- Добро. А то я устал что-то, – признался Стан, скинул на стол свой рюкзак, достал из него бутылку с водой и взахлеб ополовинил её, не обращая внимания на то, что драгоценная незараженная жидкость течет у него по под-бородку и капает на пол. Ворон подождал, пока напарник напьется и допил остальное, потом повернулся на лавке, сев верхом, и подался вперед, разглядывая парня, которого просто свалили на пол, как мешок с картошкой. Тот попытался отползти, отталкиваясь локтями и здоровой ногой, но поняв, что это бесполезно, замер, ухватившись за бедро с торчащим болтом. 
- Ну а теперь рассказывай, как вас сюда занесло – тебя и этих бугаев, – потребовал он. - Кто такие, зачем при-шли, чего хотели, кто сюда послал. Ну!
Парень молчал, глядя на него снизу вверх мутными глазами. К нему подошел Станимир и расчетливо пнул по раненому бедру. Парнишка взвыл и согнулся в поясе, задыхаясь от боли, а Немишев присел и медленно потянул из вшитых в брючину ножен нож, показав его парню. 
- Говори, мясо, на куски порежу. 
- Я не могу… – прошептал несчастный.
Стан вздохнул, убрал нож и без всякого наркоза дернул у него из бедра болт. Выдернул честно, не ворочая, но парень все равно заорал и отключился, но Немишев привел его в себя, надавав по щекам.
- Спрашивай, он готов. Будет болтать без передыху, пока завод не кончится.
- Что это за мужики были, с «Хеклерами?» Почему Колдуна искали? Кто вас сюда послал? – спросил Ворон.
На этом вопросе парень застыл, умоляюще глядя на Ворона. Стан ударил его по ране, тот закричал. Ворон рас-цепил руки и убрал одну из них со стола, погладив по голове и спине забравшегося к нему на колени кота, тяжело вздохнул. Парень посмотрел на Баюна, который терся о куртку хозяина усатой мордой, затуманенными от боли глазами и тихо прошептал:
- Ты Колдун? 
- Ну я-то Колдун, а ты кто? – спросил Владимир.
- Я Артем Калинин…
– Что тебе тут понадобилось - тебе и этим черным? Кто вас сюда послал? Не по своей же воле ты с бригадой из пяти бойцов сюда приперся. Кто послал? Ну, говори!!
Парень обвел взглядом серые стены, низкий потолок, наткнулся на холодные, ничего не выражающие глаза Немишева, не выдержал и раскололся с громким треском.
- Сухой! Я под ним работаю… Товар ему сдаю, грузы переношу… Он меня сюда прямо из универа вызвал, а я… как я откажусь, я ему двести тыщ баксов должен!! Я приехал, на вокзале меня эти встретили. Командир у них от Сухого был, я его видел у него в доме… Он сказал, мы к порталу поедем, там должны одного мужика ждать…
Далее Владимир услышал историю, дикую по своей глупости. Компания из шести бойцов ждала его у портала в Мертвый город без малого двое с лишним суток, но он все не появлялся – сначала пришлось задержаться в Т…, а потом вмешалась история с поломкой машины и вампиром. Наемники все это время торчали в мертвой зоне, где даже мобильники не брали, без всякой связи с внешним миром, подлец-Колдун все не появлялся, из микроавтобуса лишний раз не выйдешь, пить и курить дурь нельзя… Это бывалому армейскому снайперу такой режим привычен, но в бригаде Сухого были обычные «братки» под командованием бывшего эмвэдэшного капитана. К исходу вторых суток ожидания командир боевого звена после очередной бесплодной попытки связаться с начальником решил, что торчать у портала бессмысленно – Колдун, наверное, уже проскочил в портал до того, как они прибыли и Артем перевел их через Коридор – в два приема, потому что за один раз перетащить шестерых он был просто не в состоянии. Это случилось как раз в то время, когда Владимир сцепился с вампиром. В Мертвом городе команда объединилась и «великолепная семерка» - шесть бойцов и Артем искали Ворона по основным маршрутам в Городе, где-то задержались, так что в результате, возвращаться им пришлось уже в сумерках, когда из развалин выбирались аборигены, перешедшие на ночной образ жизни. Местные засекли их на улице, одного бойца убили сразу, из боя они вырвались, а дальше… что было дальше, уже было известно.   
- Сухой значит… - вычленил Ворон главное. – Вон оно как…
- У тебя какой-то това-ар при себе должен быть. – взвыл парнишка. – Они за ним приходили.
- Так… - прошептал Ворон, запуская  руку в волосы. Кто-то продал, точно продал, иначе никак. А кто? Кому он говорил, что именно сюда, в Мертвый город направится? 
Он начал быстро перебирать в голове кандидатуры, даже Немишева приплел, пока не откинул голову назад, замычав от досады. Ну дурак, ну кретин!! Никто его не продавал, он сам проговорился!
Трое суток назад, город Т… 17.23. м.в.
- Колдун, ты?- спросил голос по телефону.
- Я, я. Какого звонишь?
- Заказ твой готов. Тот, который в ноябре приносил. Почти сто грамм чистого веса. Триста тысяч с тебя.
- Сколько?? – он даже приподнялся с кресла.     
- Девяносто три с половиной грамма получилось! – повторил мужик, явно наслаждаясь произведенным эффектом. – Можно было больше, но тут сам понимаешь, технологию очистки улучшать надо, и сильно – до заводского уровня… С отходами я еще поковыряюсь в свободное время, это в счет будущего пойдет, а пока с тебя триста штук баксов. Не торгуйся, все равно ни цента не скину.
- Давай двести девяносто.
- Я же сказал – триста! Ничего не скину. Наличных нет – так и скажи, возьмешь сколько сможешь.
- Нет, я все беру. Черт с тобой - за триста, морда жирная…
- Хабар будет в схроне возле озера. Деньги положишь туда же, наличкой. Обманешь хоть на сотню – больше не приходи. Ясно?
- Блин, Алхимик, я сейчас в Т… завис, потом в Мертвый Город возвращаться нужно. Я тебе что, собака бешеная – такие круги нарезать? Поближе нельзя?
- Нельзя! Я тебе не курьер – с таким товаром разъезжать! Сколько это все стоит на сегодняшний день, представляешь?  Это вы там у себя «в поле» стволами бряцаете, а я кабинетный клещ, и хабар твой грудью защищать не собираюсь. Доедешь, растрясешься. А ты чего, бухой, что ли?
- Ну, есть немного. – ворчливо признал Ворон.
- Ну давай, спиртуйся дальше. Про то, где схрон, не забудь только, а то копать долго будешь! – засмеялся Алхимик. -  Гуд найт! 
Так, и кто мог его слушать? Да кто угодно, технология яйца выеденного не стоит, это сотовые операторы в Штирлицев играют, а звонок прослушать еще как можно, лишь бы деньги были. А у Сухого они точно были, причем много, на него не меньше пяти человек работали, таскали для него товар, а он продавал. Причем, не факт, что люди Сухого «вели» именно его, Ворона - вполне возможно, что и Алхимика, а он просто под прослушку попал, да еще и проговорился по пьянке, дурак - читай, весь свой маршрут расписал, идиот конченый! При таком раскладе его отследить, что раз плюнуть: конечная точка известна, нужно было лишь время рассчитать и засаду выставить. Схрон найти тяжело было бы, оборудован он был хитро, с ищейкой не найти, а свои тайники Алхимик даже под пыткой не выдаст. Легче было его по дороге взять после того, как он товар из схрона возьмет и к конечной точке попрется  - так Сухой и товар получает и его голову. А разногласия между ними были. Так все и получилось, только исполнители подвели.