Дорожная история
                               
В современной России попутчиков на дороге лучше не подбирать. Любой водила, даже шестнадцатилетний сопляк, только вчера севший за руль, твердо знает, или подсознательно понимает, что стоит ему нарваться не на того человека и он окажется, в лучшем случае, в больнице с черепно-мозговой травмой,  а в худшем – на кладбище. Поэтому охотников подбирать на дороге пешеходов почти нет. Даже если голосует баба с двумя детишками, машины, как правило, проносятся мимо, не сбавляя скорости – рисковать жизнью никому неохота. Однако из любого правила бывают исключения, куда же без них. Поэтому молодой белобрысый парень, сидевший за рулем старенькой тентованной «Газели», и тормознул, увидев на обочине пустынной дороги одинокого человека, тянущего руку вперед под нос грузовичка. Погода была уж слишком мерзкая: мороз градусов в пятнадцать-двадцать и злой северный ветер, вышибающий слезы из глаз и гонящий перед собой колючую позёмку. В такую погоду хороший хозяин пса из дома не выгонит, вот молодой шофер и пожалел мужика, стоящего на обочине спиной к ветру. Прохожий, видимо, не ожидавший от проезжего водилы такого благородства, недоверчиво посмотрел на остановившуюся машину и заспешил к кабине. Вскоре под стеклом показалась темная макушка и капюшон куртки, отороченный густым бурым мехом.
- Слышь, мужик, до развилки на Дерюжино подкинешь? Я заплачу. 
- Подкину. – сразу согласился водитель. Развилка была не так и далеко, километров пятьдесят да и по пути, так чего бы не подбросить человека, особенно если он потом заплатит? Замерзший, припорошенный снежной крупой мужик, услышав согласие, стоять на дороге дольше необходимого не стал, сразу же дернул ручку двери на себя и вскочил в кабину. Оказавшись в машине, он опустился на пассажирское сидение, пристроив рядом с собой огромную дорожную сумку, с какими раньше ездили «челноки». Водитель вздрогнул: с плеча пассажира на него уставились два огромных желтых глаза с черными зрачками, и пораженно матюкнулся: на плече у подвернувшегося попутчика сидел здоровущий кот с густой бурой шерстью, желтоватой грудью и пушистым хвостом.
- Что, кота никогда не видел? – хмуро спросил  мужик.
- Почему не видел – видел. – ответил водитель, глядя даже не на кота, а на ствол ружья за плечом пассажира.
- Не бойся, грабить не буду. Это карабин охотничий. У меня кореш тут живет поблизости, он меня и позвал. Сказал, в этом году дичи много развелось, на охоту сходим.
- На кабанов пойдете? - с уважением спросил водила, трогая свою тарахтящую телегу с места.
- Может и на кабана. А может и покрупнее зверя найдем. – ответил пассажир, расстегивая застегнутую до самого горла «молнию» на куртке и устраиваясь на сидении поудобнее.
- С котом? – рассмеялся водитель. – Он у вас  что, вместо собаки охотничьей будет?
- С котом. Этот кот всем котам кот.
Олег покосился на попутчика. Он был постарше его, тянул лет на тридцать пять, высокий, крепкий, и упакован был очень прилично: добротная куртка с обитым мехом капюшоном, под ней дорогие даже на вид джинсы и высокие ботинки с толстенными ребристыми подошвами. Сразу видно, что не местный: местным на такую куртку, как у него, за три года не заработать. Тут все больше в телогрейках ходят, которые еще при Сталине выпускались, да так по наследству и переходили от отца к сыну. А этот явно не здешний, даже не из области – из Москвы, или из Питера, это сразу чувствуется. На левой стороны лица, как раз обращенной к нему, шофер заметил широкий рубец, идущий от брови вниз, к щеке, а во всем остальном – человек как человек, разве что небритый, но щетина не недельная, а такая, которая бывает, если мужик утром забыл или не сумел побриться. Да тут не особо и побреешься. В здешних «отелях» не то, что воды горячей – удобств нет, по нужде приходится во двор выбегать, как при царе Горохе. Даже сейчас на дороге, куда ни посмотри, ни души. Кажется, еще немного - и из-за поворота монголо-татары покажутся на своих лошадях, с луками и стрелами, вместо встречной машины. И ведь не поверишь, что  на дворе уже двадцать первый век, где-то сверхсовременные самолеты летают, поезда ходят, люди в космос летают. Тут время будто остановилось.
В кабине установилось молчание. Водитель сосредоточенно смотрел в ветровое стекло, чтоб не упустить очередной дорожной ямы или глубокого снежного наноса, и старательно крутил баранку, стараясь удержать машину на заметенной снегом трассе, а пассажир так же молча смотрел в боковое стекло со своей стороны на унылую степь.
- Давно в наших краях? – поинтересовался шофер, которому, видимо, надоело ехать в могильном молчании.
- Два дня уже. – спокойно ответил мужик, вытягивая ноги. На сидении он устроился весьма удобно, положив карабин себе в ноги и сидел, придерживая рукой свою большущую сумку, чтобы не упала на пол. - Слышь, у тебя курить можно? Ну, тогда и я закурю. – решил попутчик и достал из кармана белую сигаретную пачку.  Нежданный пассажир прикурил от золотистой зажигалки, со вкусом затянулся и задумчиво уставился в стекло, думая о чем-то своем. Сигареты у него были пахучие, с приятным терпким запахом, не то что его вонючая «Ява». Так и дымили в две глотки, приоткрыв каждый стекло со своей стороны. Потом пассажир выбросил окурок в окно, снял кота с плеча, устроив его рядом с собой, откинул голову на спинку сидения  и задремал. А затем машина закашлялась, поперхнулась, задергалась на ходу, а потом и вовсе остановилась. Шофер сначала непонимающе посмотрел в стекло – может, на что-то наехали, потом выматерился и вылез из кабины. Сначала он зачем-то обошел «Газель» вокруг, пиная ногой колеса, а потом подошел к железному коню спереди и с озабоченным видом поднял тяжелый капот, заглянув внутрь. Обозрев открывшееся глазам зрелище, он выругался, со злостью запустив окурком в придорожную канаву, закрепил крышку капота в открытом положении, вздохнул и надолго и с головой погрузился в ремонт своего авто – ну просто памятник российскому автомобилисту на все времена! Пассажир сначала отсиживался в теплой кабине, но спустя минут пятнадцать-двадцать открыл дверцу и с явной неохотой вылез на холод и ветер, правда, уже без кота.
- Чего у тебя тут?
- Да вот, блин, движок… – пробурчал водитель, злобно покосившись на попутчика, как будто тот был в чем-то виноват.
- Ясно. Это у тебя надолго?
- Как получится. Тут, похоже, полдвигателя посыпалось, а я что, Никола-чудотворец - в чистом поле голыми руками из груды хлама движок собрать?? Помог бы лучше, чем без толку снег месить! Вдвоем бы может, быстрее собрали.
- Да я в машинах не очень соображаю. – признался незадачливый пассажир. - Я по лошадям больше.
- Ты что, ветеринар, что ли?
- Да что-то вроде того. – усмехнулся мужик.
- У тебя что, даже тачки своей нету?
- Нету. – совершенно спокойно признался «ветеринар» с какой-то ироничной полуулыбкой. – Как-то без нее обхожусь.
- Ну, ты даешь, мужик! – поразился молодой шофер. Судя по прикиду, у мужика денег - куры не клюют, а он своей тачки не имеет! Его «безлошадный» пассажир неожиданно вынул руку из кармана и протянул ладонь.
- Владимир.
- Олег. – представился водитель и пожал протянутую руку перемазанной в масло ладонью.
- Как думаешь, до темноты свою колымагу отремонтируешь?
- Попробую. – пообещал Олег, которому вовсе не улыбалось торчать на морозе и копаться в моторе до морковкина заговенья. – Блин, да что тут за места такие! – воскликнул он, с тоской глядя на пустую трассу. - Сколько стоим и хоть бы одна машина мимо проехала! Тут чего, люди вообще не живут?
- Живут, только далеко. Тут место такое - безлюдное, ни города, ни деревень. Ближе всех отсюда Снегиревка, за речкой. – Владимир показал рукой с сигаретой на запад. - До нее отсюда километров двадцать-тридцать полями будет, только там три дома всего, одни старики. Вряд ли они в такой холод на трассу пойдут. Они зимой дальше околицы и не выходят. Подальше, за развилкой, будет Дерюжино, там домов тридцать осталось, еще с советских времен. Там когда-то колхоз был, то ли «Светлый путь», то ли «Заветы Ильича», там народу больше, но до нее далековато – километров сорок-пятьдесят. А больше поблизости ничего нет.
- А приятель твой где живет? – спросил шофер. – А то бы звякнул ему, он бы приехал, помог.
- В Веденеевке. Это даже не село – так, хутор на три дома. Как на Дерюжино повернешь, там минут через три-дцать дорога есть, через лес. Как зима, так ее вечно заметает по пояс, на машине не пройти - только пехом или на тракторе. Или на лошади. А телефона там нет, провода никто не тянул, от мобилы толку нет, сигнал не доходит. Мертвая зона.
- А ты тут неплохо все места знаешь, для неместного. – отметил шофер.
- Не в первый раз приезжаю, вот и выучил. Все окрестности с ружьем прошагал.
- Слышь, ты ж ветеринар, не жалко тебе в зверей стрелять? – поинтересовался Олег. Тот в ответ пожал плечами.
- Да нет, как-то не жалко. Они ж дикие, не кошки с собаками или лошади. Да и что я, пачками их стреляю? Максимум одного кабанчика застрелишь, и то если попадется, ну или мелочевку какую-нибудь – зайца или лису. Еще наплодятся, для них тут раздолье. Оттого, что я одного косого застрелю, природа не обеднеет, я так скажу.
- Ясно. – сказал шофер и снова полез под капот.
- Эх, с лошадьми легче, у них моторов нет, ломаться нечему. – вздохнул ветеринар со знанием дела.
- Да починю я ее! – крикнул Олег с обидой за свою «Газель». 
Как он ни старался, а мотор ему до вечера запустить не удалось. Только часов в шесть вечера, его старания увенчались успехом – двигатель, после очередной попытки запустить его, затрясся, затарахтел, отплевываясь дымом из выхлопной трубы. К тому времени уже давно стемнело, опустился глухой зимний вечер. Снег на земле лежал белым саваном, четко видимый на фоне неба, из-за далеких деревьев на небо медленно выползала огромная желтая луна. Хорошо еще, что небо было ясное, круглая луна и звезды светили вдвое ярче обычного, и их свет отражался от снега, так что было достаточно светло. Если бы стемнело по-настоящему, шофер так бы свой мотор и не починил – попробуй, вставь свечу на место, когда ничего не видно. А так природа будто бы смилостивилась над двумя застрявшими на дороге людьми, дав Олегу возможность отремонтировать свою развалюху. Олег, счастливый, как будто у него только что сын родился, выскочил из кабины и побежал закрывать крышку капота, на ходу махнув рукой своему попутчику - тот сидел на вершине снежного холма и курил, глядя в усыпанное звездами небо:
- Садись, я щас!
Услышав рокот мотора, ветеринар и сам встал и быстро пошел к кабине, заняв пассажирское место, рядом со своей здоровущей сумкой и ружьем. Через минуту к нему в кабине присоединился Олег, и «Газель» наконец-то тронулась с места, медленно раздвигая снег стертыми покрышками.
- Не прошло и полгода. – с иронией произнес Владимир, докуривая свою душистую сигарету а второй рукой гладя пушистую зверюгу, перебравшуюся к нему на колени.
- Да я что, виноват, что ли. – с обидой произнес Олег.
- Твоя колымага, ты за нее и отвечаешь. Да не обижайся ты. Просто надоело тут торчать, замерз и есть хочу. С собой как назло, ничего не захватил, думал, кореш накормит до отвала, а видишь как получилось…   
- У меня тоже кишка об кишку стучит. – признался шофер. – Теперь уж как до города доеду, там и поем. Там кафешка есть на въезде, там всегда пельмени горячие.
- Пельмени горячие – это хорошо, только свинина, жареная на угольях, да под водку, на травах настоянную – лучше.
- Не трави душу! – выругался шофер. – Свинина, водка… У меня и так слюни капают, да ты еще тут тоску нагоняешь.
Увы, далеко уехать им так и не удалось. «Газель» и проехать-то успела километра четыре, не больше, когда фары вдруг выхватили из темноты человека, бегущего по асфальту навстречу их машине. Шофер широко распахнул глаза, удивленно выругавшись, и почти сразу же резко надавил ногой на тормоз. «Газель», заскрипев, рыскнула носом в сторону и остановилась, уткнувшись скошенной кабиной в снежный бортик у дороги, а ее пассажир и водитель выскочили из кабины и, не закрывая за собой дверцы, бросились на середину дороги. Там они увидели стройную женщину, которая сломя голову неслась по занесенной снегом трассе. И все бы ничего, только была она одета как-то не по сезону – брючишки с разрезом, да коротенькая приталенная курточка. Олег шагнул вперед и в сторону, схватив ее в охапку. Бегунья судорожно забилась, пытаясь вырваться, но не удержалась на снегу и свалилась молодому шоферу прямо на грудь, разрыдавшись навзрыд.
- Погоди, не реви… чего случилось-то? – растерянно спросил Олег, пытаясь заглянуть девчонке в лицо, но та пряталась, стараясь как можно глубже зарыться головой ему в тело.
- Борька… Борьку убили… - прохлюпала она в промежутках между рыданиями.
- Какого Борьку? - не понял шофер.
- Борьку. Борьку Васильева… убили. Волк его загрыз! - пробормотала девчушка и снова зарыдала так, что слезы брызнули отовсюду, откуда можно. Тут к обнявшейся парочке сзади подошел «ветеринар», бесцеремонно взял девушку за худенькое плечо и, развернув лицом к себе, хорошенько встряхнул, сурово глядя ей в лицо.
- Кого убили? Как? Когда? Да отвечай ты, не реви!
Девчушка вздрогнула, задрожала, потом сделал слабую попытку утереть размазанные по лицу слезы и начала неразборчиво лепетать:
- Борьку, Борьку Васильева, это мой друг. – сбивчиво объяснила она. - Мы из Никифоровки в город ехали, к Маринке… у Маринки сегодня день рождения. Борька у отца машину взял, пока он на заработках, и за мной заехал. Я оделась, накрасилась, села к нему и мы поехали.
- Дальше что было? – спросил Владимир. Девушка закрыла лицо сложенными лодочкой ладонями, глубоко вздохнула, стараясь не реветь, и продолжила:
- Когда мы на дорогу выбрались, уже поздно было, темно, Борька быстрее поехал, чтоб не опоздать… Мы поворот проехали, гляжу, а на дороге собака большая, а потом вижу – волк! Борька затормозил, только машина уже остановиться не успела и машина этого волка сшибла. Я прямо слышала, как у него кости хрустнули. Мы на обочину съехали и Борька из машины вылез, посмотреть, что с машиной. Если помял – отец его убьет. Он из машины вылез, стал машину смотреть, я тоже дверь открыла, смотрю – а этот волк, которого Борька сбил, прямо перед машиной валяется. Борька к нему подошел, нагнулся посмотреть, чего с ним, а волк как вскочит, головой дернул, вот так и Борьке прямо в шею вцепился. Я закричала, из машины выскочила, хотела его от Борьки отогнать, а он прямо на меня смотрит и глаза у него сверкают, страшно так… Я испугалась и побежала. Если б я неубежала, он бы и меня убил...- девушка жалобно посмотрела на державшего ее мужчину зареванными глазами и тихонько захныкала.
- Волк? Ты точно знаешь, что это волк? Не собака, не лисица, точно волк?? – спросил Владимир.
- Да, да, волк, я видела!
- Здесь волки не водятся. – терпеливо ответил ветеринар. – Последнего волка тут после войны застрелили.
- Но я сама видела! Большой волк, серый!
Владимир тяжело вздохнул.
- Ну, хорошо… Тебя как зовут-то, бедовая?
- Таня. Таня Лападова, я из Никифоровки…
- Это мы уже слышали. - попутчик Олега снял с себя куртку и набросил ее на трясущуюся как осиновый лист девчушку, обернул вокруг нее, взял за руку и отвел к шоферу.
- Давай, в кабину ее посадим. Не на дороге жеоставлять.
Водитель кивнул и повел пострадавшую к машине, держа под руку. Вскоре вся компания загрузилась внутрь «Газели» уже втроем. Девушку посадили между двумя мужчинами, на пассажирское сидение; соответственно, ветеринару пришлось слегка потесниться - свою сумку, занимавшую полсидения, он забрал к себе на колени, зачем-то приспустил толстую «молнию» и засунул ладонь внутрь. Усевшись в кабине, девушка забилась вглубь сидения, поджав под себя ноги,. При одном взгляде на дорогу ее снова начало трясти.
- А сюда он не добежит? – спросила она, глядя на пожалевших ее мужчин.
- Вот дура. – прошептал со своего места Олег, переключая передачу и выруливая с обочины. – Ну, если они этого волка на полной скорости сбили, то как он потом вскочил и глотку парню перехватил, а? Воскрес, как Иисус Христос?
- Не богохульствуй. – оборвал его Владимир, повернулся к представительнице женского пола и задал совершенно дикий вопрос:
- Детка, ты не видела, какие у этого волка глаза? Ярко-желтые?
- Н-нет, красные. – помотала головой незадачливая Таня. – Точно красные.
- Да ты чего, вообще с катушек слетел? – спросил водитель. – Откуда у волка красные глаза?
- Это не волк. – покачал головой ветеринар. – Волк бы не выжил, если бы его машина сбила.
- А кто?? – спросил шофер, криво усмехаясь. – А, я понял! Оборотень! Я недавно фильму одну смотрел, так там два шизанутых брата за оборотнем гонялись, который девок кусал! – рассмеялся он.
- Не оборотень. У оборотня глаза желтые, как у любого волка, а у этого красные. Это вампир. Высший. Они после того, как сотни лет проживут и жизнь из толпы людей высосут, перевоплощаться могут. В летучую мышь, волка, змею, ворона, коршуна. Чем старше – тем он сильнее, тем больше обличий может принимать.
Водитель пораженно уставился на сидящего рядом мужика, откровенно не зная, чего с ним делать, потом уви-дел, что тот делает, и почти бросил рулить, вылупившись на своего пассажира круглыми от удивления глазами. Он распустил молнию на своей сумке и вытащил непонятную штуковину – с виду вроде ружья, с массивным прямоугольным ложем и облегченным прикладом, только вместо ствола от ложа далеко расходились три расположенные друг над другом дуги, утончающиеся на концах.
- Это что за хренотень? – взвизгнул Олег не своим голосом. Да, жизнь становится все страньше и страньше, как говорила Алиса в Стране чудес.
- Арбалет. – спокойно пояснил Владимир. – Хорошая штука, не то, что лук. Не ломается, тетива не рвется, бьет точно, пробивная сила у стрелы большая, а если приспичит, можно противнику по башке заехать - гарантированно с копыт слетит.
- Твою мать, да кто ты такой? – истерично взвизгнул шофер, уже ударяясь в панику. – Оборотни какие-то, вампиры!
- Я бы тебе правду сказал, да только ты все равно не поверишь!  - усмехнулся Владимир.
- Ты… ты ж мне заливал, что ты, в натуре ветеринар!!
Шофер уставился на своего попутчика, как на полного психа, а тот, как ни в чем не бывало запустил руку внутрь сумки и вытащил оттуда длинный футляр, из которого извлек наружу металлического цвета оптический прицел. Приладив его на крепление вверху арбалета, он поднял свое странное оружие дугами кверху и прижал приклад к плечу, словно примеряясь. Олег сглотнул, увидев, как на обшивке на потолке «Газели» появилась красная точка лазерного целеуказателя, который он только в боевиках и видел, и невольно вжался в сидение, стискивая руль мокрыми руками. Что бы это ни была за штука, теперь он точно видел – это оружие, самое настоящее, из которого человека на тот свет отправить, что ему плюнуть. Ну, свезло ему сегодня по полной программе: нарвался на какого-то чокнутого киллера, который людей мочит из древнего оружия! Что до девчонки, то она и вовсе сидела ни жива, ни мертва.